Статус королевских сервиентов
Характерны постановления буллы, фиксировавшие статус королевских сервиентов (servientes regis) и иобагионов замков (iobagiones castri) как части господствующего класса. Можно констатировать как выражение политики королевской власти по отношению к этой группе феодалов ее обязательства не жаловать магнатам целые комитаты, платить сервиентам за их участие в заграничных походах, ограждения деревень мелких феодалов от произвола магнатов. Но, судя по булле, король не противопоставлял сервиентов крупным землевладельцам. Последним он гарантировал сохранение их привилегированного положения (в частности, судить магната мог только король, а сервиента — палатин). Магнатам король вынужден был предоставить так называемое право сопротивления (jus resistendi), согласно которому в случае нарушения королем или его преемниками привилегий, закрепленных буллой, крупные феодалы имели право «все вместе и поодиночке, ныне живущие и их потомки сопротивляться и прекословить, и за это их нельзя обвинять в неверности» (Deer, 1222, р. 144). Позицию короля относительно борьбы различных магнатских группировок между собой характеризует его обязательство не жаловать имений и должностей чужеземным феодалам. В булле 1222 г. не зафиксированы особые привилегии церковных феодалов. Более того, здесь обнаружилась тенденция ущемить этот слой. Церкви запрещалось взимать десятины деньгами (проявление борьбы за денежную ренту), устанавливать по своему произволу цены на продаваемую соль. О соперничестве между светскими и церковными феодалами в 20-х годах XIII в., в частности, можно судить по посланиям папы Гонория III (1216—1227) В них папа приводил примеры нарушения прав арадского и эгре — шского капитулов светскими землевладельцами и требовал от короля защиты привилегий церковников.
Уже отмечалось, что Эндре II пожалованиями королевских имений7 стремился заручиться поддержкой светских магнатов. В булле 1222 г. видна та же тенденция. Но король не был намерен противопоставлять светских феодалов церковникам. В том же 1222 г. в одной из грамот он заявлял: «Если кто-либо из наших иобагионов, даже самых могущественных, осмелится что-либо предпринять против них [церковных магнатов]…, то пусть он заслужит самое суровое королевское наказание» (RMA, р. 418).
